Лидеры

Ага, инфа тебе эксклюзивно скидывается, дабы потом ты смог ею поделиться с нами.

Моя позиция основана на том, что человек видит не глазами, и слышит не ушами. Человек видит и слышит мозгом. На что мозг заточен, то, в первую очередь, он видит и слышит. Разумеется, здоровый мозг адекватно отличает измеряемые объективно день от ночи и круглое от квадратного. Но проявляемые в поведении несвобода, страх, лукавство - это, всё-таки, чисто субъективные оценки. А ещё позиция основана на том, что ты не сказал, что твои знакомые голосовали против присоединения к России. Ты не сказал и того, что они голосовали "за", но только потому, что результат голосования каждого мониторился вооружёнными оккупантами. Так же ты не сказал, что они сожалеют о выходе из состава Украины. Хотя, конечно, я готов поверить, что лично ты почувствовал в своих знакомых несвободу, страх и лукавство, которых раньше - в "украинские" времена - не было, и которые появились именно в результате отжатия Крыма Россией. ========================================================================================== Расскажу одну историю. До приезда в Израиль, и уже в Израиле, я много слышал о напряженности имежду олимами и марокканцами. Как и вообще между марокканцами и ашкеназами. Так что предубеждение было очень сильное. Да и по результатам многих личных контактов это предубждение частенько оправдывалось. Но на первом моём заводе работал начальник производства - душа-человек, интеллигентный, добродушный, терпеливый, внимательный к проблемам работяг (из-за чего в конце-концов поссорился с хозяином, и был уволен). Так вот, один шутник из работяг сказал мне, что этот начальник - марокканец. И с тех пор предубеждение полностью пропало. А когда он уволился, я узнал, что у него вполне "русская" фамилия. Как ты знаешь, в Израиле все всех называют по именам, и фамилии сотрудников на работе часто неизвестны, если только специально не интересоваться. Короче, мой любимый "марокканец" оказался из семьи дореволюционных эмигрантов из России. Тем не менее, негатив по отношению к марокканцам (и сефардам вообще) так и не появился снова, хотя упомянутые мной напряжёнки между общинами никуда не делись. Так вот, мои глаза и уши при контактах с сефардами видели и слышали то же, что и раньше, но мозг относил негативы не к общине в целом, а к конкрентным придуркам.