Действительное влияние репрессий 1937-1938 гг. на офицерский корпус РККА

[Тиберий]

Г.И. Герасимов

Действительное влияние репрессий 1937-1938 гг. на офицерский корпус РККА

"Российский исторический журнал" № 1/ 1999 г

 

Несмотря на значительное количество публикаций, касающихся репрессий военных кадров во второй половине 30-х гг., тема эта продолжает оставаться актуальной, поскольку не нашли однозначного объяснения ни причины репрессий, ни их последствия. На последнее обстоятельство особо обращает внимание М.И.Мельтюхов в историографическом исследовании, посвященном данной теме1. Основная причина заключается в том, что авторы ограничиваются констатацией тяжести последствий без глубокого сравнительного анализа имеющихся характеристик и данных, что не позволяет понять действительную степень влияния репрессий на основные показатели состояния офицерского корпуса РККА.

Оценить влияние репрессий на состояние кадров Красной Армии можно, проследив динамику изменения основных параметров, отражающих состояние кадров: насыщенность ими армии, уровень укомплектованности и подготовки, опыт службы в занимаемой должности. Часто причиной предвоенного некомплекта начсостава2 называют сталинские репрессии. Так ли это?

Анализ влияния репрессий на основные показатели состояния командно-начальствующего состава армии не дает основания для подобного утверждения. В 1937 году было репрессировано3 11034 чел. или 8% списочной численности начальствующего состава, в 1938 году - 4523 чел. или 2,5%4. В это же время некомплект начсостава в эти годы достигал 34 тыс. и 39 тыс. соответственно5, т.е. доля репрессированных в некомплекте начсостава составляла 32% и 11%. В последующие годы некомплект вырос и составил в 1940 и 1941 гг. - 60 и 66 тыс., но никаких репрессий в эти годы, как известно, не было, зато было развертывание армии, создание новых формирований, требовавших все больше кадров командиров и начальников.

Конечно, репрессии ударили прежде всего по верхушке армии, выбили высший руководящий состав, только в отношении этой категории можно и нужно говорить о влиянии репрессий на некомплект командно-начальствующего состава, для остальных категорий это влияние было незначительным. Сама постановка вопроса о некомплекте начальствующего состава и его влиянии на боеспособность армии оказывается излишней при сравнении насыщенности начсоставом РККА и европейских армий.

В сравнении с другими армиями, наша армия была самой насыщенной начсоставом. Например, если в 1939 году на 1-го офицера РККА приходилось 6 рядовых, то в вермахте - 29, в английской армии -15, в французской - 22, японской - 196. Отчасти это объясняется тем, что в состав начсостава входили такие категории военнослужащих, которых не было в других армиях, например, политработники.

Произведенный автором пересчет количества начальствующего и командного состава РККА, исходя из норм насыщенности офицерами европейских армий: немецкой - 3,2% (самый низкий процент) и польской - 6,2% (самый высокий), показывает, что несмотря на постоянно растущий некомплект начсостава, его количество было значительно выше, чем количество офицеров в армии Польши. Например, в 1924 году отношение списочной численности начсостава РККА к расчетной численности по нормам германской армии составляло - 2,6, по нормам польской армии - 1,3, в 1936 году - 5,3 и 2,7 соответственно, в 1939 г. - 6,6 и 3,4, в 1941 году - 2,6 и 1,3. Иными словами: если бы доля начсостава в РККА была на уровне немецкой армии, польской или любой другой европейской армии, то в ней, несмотря на огромный некомплект по действующим штатам, существовал бы переизбыток офицеров. При сравнении реальной численности начсостава РККА с расчетной по нормам польской армии этот переизбыток составлял в 1924 году - 12 тыс. чел, в 1930 - 28 тыс., в 1936 году - 124 тыс., в 1939 году -253 тыс. и в 1941 году - 113 тыс.

В большинстве армий юридический, медицинский, ветеринарный, административный состав не занимал офицерских должностей. Возможно, истоки переизбытка заключаются в том, что в число начальствующего состава были включены нетипичные для других армий категории военнослужащих? Нет, даже если сравнение делать лишь по численности командного состава, то и в этом случае некомплекта не было. Сравнивая списочную численность комсостава РККА с расчетными значениями по польским нормам, появляется избыток кадров. В 1924 году он составлял 5,5 тыс. командиров, в 1930 -11 тыс., в 1936 г. - 28 тыс., в 1939 г. - 17 тыс., и только в 1941 году появляется некомплект в 80 тыс. чел. по нормам польской армии мирного времени, что связано с развертыванием армии военного времени. В свете столь высокой насыщенности РККА начсоставом является спорной и сама постановка проблемы его некомплекта.

Очевидно, что некомплект был во многом искусственным, в его основе лежал не недостаток офицерских кадров, а излишнее количество штатных должностей. Одной из основных причин этого являлось то, что в РККА не было полноценного унтер-офицерского корпуса, с создания которого планировал начать строительство новой армии первый председатель РВСР Л.Д.Троцкий. Функции унтер-офицеров вынужден был выполнять средний комсостав, отсюда и его многочисленность.

Другая причина большой насыщенности армии начальствующим составом заключается в том, что в 20-30-е гг. большая часть армии строилась по территориально-милиционному принципу, что позволяло ей иметь самый большой коэффициент развертывания, по сравнению с европейскими странами. А это, в свою очередь, предполагало наличие большого количества командных кадров уже в мирное время для развертываемой армии. Как считали авторы аналитической записки в 1933 году, насыщенность комсоставом развернутой Красной Армии была примерно равна германской и царской армии военного времени.8

Следствием репрессий, крайне негативно повлиявшим на боеспособность Красной Армии, часто объявляются связанные с этим перемещения по службе. При этом ссылаются на опубликованный отчет начальника Управления по начальствующему составу РККА НКО СССР Б.А.Щаденко о работе за 1939 год. Действительно, данные, приводимые в отчете, дают всплеск перемещений в 1938 и 1939 годах. Если в 1937 году продвижение по службе получило 23,8% начсостава, то в 1938 году уже 59,9%, а в 1939 - 55,4%. Этот рост обычно обосновывают необходимостью замещения вакансий, образовавшихся в результате репрессий. Так ли это на самом деле?

Как установил автор, в отчете в число .назначенных с продвижением офицеров включены и выпускники академий, училищ и курсов, поскольку в это время для покрытия некомплекта кадров было выпущено в войска огромное количество молодых офицеров (их количество сопоставимо со всеми выпусками вузов за все предшествующие 30-е гг.). Но если выпускников вузов не учитывать, то оказывается, что перемещения в 1937 - 1938 гг. находились на довольно низком уровне - 32% и 44% соответственно и были сопоставимы с перемещениями 1934 года - 31,6%, и даже незначительно уступали предшествующим 1935-1936 гг. - 39% и 45%.9 Таким образом, значительного влияния репрессий на перемещения начальствующего состава по службе не просматривается.

Важнейшим показателем подготовленности кадров является уровень его образования. Архивные данные свидетельствуют о том, что в двадцатые годы шел бурный рост показателей военного образования комсостава. Он происходил за счет увольнения тех, у кого не было военного образования и доподготовки и переподготовки оставшегося в кадрах начсостава, включая бывших царских офицеров. Достаточно высокого уровня военного образования начсостав достигает уже к 1929 году. В 30-е гг. этот уровень постепенно повышается, но уже не столь значительно. В это время прослеживается тенденция незначительного повышения среднего военного образования, получаемого в средней военной школе и академиях, снижение доли начсостава, имеющего за плечами лишь краткосрочные курсы. В предвоенный период число лиц начсостава с ускоренным военным образованием вновь возрастает.

Репрессии не наложили, да и не могли наложить из-за незначительности их масштабов по сравнению с общей массой офицерского корпуса видимого отпечатка на образовательный уровень. Некоторое падение доли офицеров, имеющих среднее военное образование в 1938-1939 гг. объясняется не репрессиями, а значительным притоком в армию офицеров из запаса, из сверхсрочников, и, особенно, офицеров, окончивших курсы младших лейтенантов. В то же время в предвоенные годы наблюдается устойчивая тенденция к увеличению процента офицеров, имеющих академическое образование. В 1941 году этот процент был наивысшим за весь межвоенный период и равнялся 7,1 %. До репрессий, в 1936 году эта цифра составляла 6,6. Проведенные расчеты показывают, что в период репрессий наблюдался устойчивый рост количества начсостава имеющего среднее и высшее военное образование. Так, академическое образование в 1936 году имело 13 тыс. лиц начсостава, в 1939 году - после фактического окончания репрессий - 23 тыс., в 1941 году - 28 тыс. офицеров. Военное образование в объеме военной школы имело соответственно - 125, 156 и 206 тыс. военнослужащих.10

Более важным, является выяснение влияния репрессий на уровень подготовки комсостава. Анализ уровня военного образования комсостава показывает примерно те же тенденции, что мы наблюдали у начсостава в целом. В 30-е гг. 50-70% комсостава имело образование в объеме нормальной школы и 2-6% в объеме академии.11 Процент командиров, окончивших нормальную военную школу достиг максимума в 1936 году (72%), затем идет его резкое снижение за счет притока офицеров с краткосрочной подготовкой в 1938-1939 гг. и вновь некоторое увеличение - в 1941 году.

Колебания доли офицеров командного состава, имеющих академическое образование, происходило в пределах 2-3%. При этом в 1936 году "академиков" было 2,8%, в 1939 - 3,3%, в 1941 году - 2,8%. Подсчет абсолютных цифр показал некоторое снижение образования командного состава. Так, если в 1936 году командиров со средним военным образованием было - 71 тыс., а с высшим - 2,7 тыс., то в 1938 г. соответственно - 66 и 2,1 тыс. чел., в 1939 г. - 58 и 4,0 и в 1941 году -127 и 6,5 тыс.12 Все это говорит о том, что репрессии ударили в основном по образовательному уровню командного состава и меньше - по другим категориям офицеров.

К 1941 году уровень военного образования командного состава был в основном восстановлен, а благодаря широкому развертыванию вузов количество командиров, имеющих высшее и среднее образование значительно выросло, таким образом негативные последствия репрессий к началу войны были в основном нейтрализованы.

Большее влияние на уровень подготовленности комсостава оказало наводнение его офицерами с краткосрочной подготовкой. Из-за стремительного развертывания армии их доля к 1941 году достигла 39%. На уровне взвод-батальон эти люди определяли боевую подготовку, готовили войска к войне. Именно их деятельность, а не репрессии, в значительной степени снизили уровень боевой подготовки в войсках.

Больше всего от репрессий пострадал советский генералитет. Как отразились репрессии на образовательном уровне высшего командного состава? Как ни парадоксально, но объективно его уровень вырос. В первой половине 30-е гг. доля лиц этой категории, имеющих высшее военное образование колебалась от 30 до 40%. Перед началом репрессий 29% имело академическое образование, в 1938 году их было уже 38%, а в 1941 году - 52% военачальников имело высшее военное образование.13

Может быть это случайность или фальсификация? Нет. Знакомство автора с архивными документами, отчетными данными кадровых органов по арестованным и назначенным вместо них военачальникам свидетельствует о росте академического образования по всем основным должностным группам. Например, в пик репрессий, с 1 мая 1937 года по 15 апреля 1938 года, из 3-х арестованных заместителей Наркома обороны ни один не имел академического образования, 2 из назначенных его имели. Из командующих войсками округов арестовано 3 "академика", назначено - 8; заместители командующих округами: соответственно арестовано 4 с высшим военным образованием, назначено - 6; начальники штабов округов - арестованные не имели академического образования, 4 из 10 назначенных его имели; командиры корпусов - арестовано 12 с высшим военным образованием, назначено 19; начальники штабов корпусов - арестовано 14 "академиков", назначено 22. И так по всем должностям, за исключением командиров дивизий. 33 арестованных комдивов имели академическое образование, а среди назначенных таких было только 27. В целом по высшему командному составу количество назначенных, имеющих высшее военное образование, превышает число арестованных с аналогичным образованием на 45%.14

Таким образом, репрессии не снизили образовательный уровень затронутых ими категорий офицеров, они повлияли на уровень образования старших и средних офицеров, которые выдвигались на вышестоящие должности. Архивные данные свидетельствуют о том, что это были, как правило, наиболее высокоподготовленные командиры.

Важной характеристикой представляется опыт исполнения служебных обязанностей в занимаемой должности. Сравнительный анализ сроков пребывания в должности командиров полков, дивизий и корпусов в 30-е - нач.40-х гг. показывает, что наибольший опыт выполнения служебных обязанностей они имели в 1934 году. Наихудшими эти показатели представляются в предвоенное время, но и тогда они были вполне сопоставимы с 1932 годом15- годом организационных мероприятий по развертыванию новых формирований.

Размах оргмероприятий 1941 года был неизмеримо шире, что и обусловило массовые выдвижения комсостава. Свою негативную лепту внесли и репрессии, но их влияние было не столь значительно и во многом ослабло за оставшиеся предвоенные годы. Эти выводы подтверждает и Г.К.Жуков, который в своих мемуарах в качестве основной причины недостатка квалифицированных кадров перед войной указывал именно большие организационные мероприятия.16

Автором был проведен комплексный анализ изменения характеристик и показателей всех личностей, входивших в состав высших военных коллегиальных органов РККА.17 В них входили наиболее авторитетные военные руководители того времени. По этим органам репрессиями был нанесен сильнейший удар. Военный совет при НКО был почти полностью обновлен в результате репрессий, 40% членов Главного военного совета также было репрессировано. Репрессии снизили некоторые важные показатели входивших в Военный совет при НКО членов. Как считает автор, репрессии выдвинули наверх второй эшелон военачальников гражданской войны, не имевших громкой славы и соответственно не успевших долгое время прослужить на высоких должностях в мирное время, их прохождение службы отличается большим динамизмом. Вместе с тем, и среди них было немало опытных военных руководителей, имевших солидный опыт руководства оперативно-стратегическим войсковым звеном.

Комплексный анализ последствий репрессий для состояния высших военных коллегиальных органов свидетельствует о некотором снижении качества объективных показателей, их характеризовавших. Вместе с тем, он не дает оснований полагать, что это снижение носило катастрофический характер и состав коллегиальных органов после репрессий был в значительной степени хуже, чем до них.

Важнейшей характеристикой военных кадров является наличие у них боевого опыта. Вполне закономерно, что наибольшим боевым опытом командные кадры обладали сразу после окончания гражданской войны. В 1923 году доля комсостава, имеющего боевой опыт, была равна 80%, к 1930 году она упала до 60%, в 1934 и 1938 гг. составляла 23%, а в 1941 году, несмотря на развертывание армии, равнялась 29,5%.18 Военные конфликты второй половины 30-х годов стабилизируют долю командного и начальствующего состава армии, имевшего боевой опыт. В абсолютных цифрах количество прошедших боевые действия, значительно выросло.

В целом боевой опыт командного и начальствующего состава можно оценить как достаточный для армии мирного времени, но значительно уступающий боевому опыту офицерского состава германского вермахта. Большая работа, проведенная советским высшим военным руководством, позволила создать достаточно подготовленный офицерский корпус, способный руководить войсками в бою и выполнять поставленные перед ним учебные и боевые задачи. Имеющиеся недостатки в подготовке кадров в большей степени были обусловлены объективными причинами и в меньшей степени причинами личностного, субъективного порядка.

Подводя итог, можно сделать некоторые выводы. Во-первых, исследование объективных показателей и характеристик различных категорий командно-начальствующего состава, проведенное с помощью количественных методов, не дает оснований для утверждения о значительном влиянии репрессий на состояние военных кадров в предвоенный период. Исключение составляет достаточно тонкий слой высшего командно-начальствующего состава, в котором репрессии произвели определенные изменения. Однако его основные объективные показатели были не хуже, а по отдельным показателям лучше, чем у их репрессированных предшественников.

Во-вторых, анализ большого массива доступных данных показывает, что репрессии не оказали на состояние военных кадров того значительного влияния на уровень подготовки, укомплектования, наличия боевого опыта и опыта руководства частями и соединениями, которое им придается в историографии. К началу войны армии удалось подойти с достаточно высоким образовательным уровнем высшего офицерского состава. Главным недостатком офицерского корпуса перед войной являлась низкая подготовка огромной массы командиров среднего звена. Значительная группа офицеров с невысоким уровнем образования, влившаяся в РККА в предвоенные годы, была неизбежным следствием ее незапланированного развертывания. Опыт прохождения службы в занимаемых должностях был невелик, но, как показывает предшествующий опыт массового развертывания новых формирований, вряд ли он мог быть выше при данной системе подготовки, выдвижения и накопления высших военных кадров.

В-третьих, репрессии не столь сильно повлияли на кадры, как их оценили немецкие военачальники во главе с Гитлером перед войной. Они явно ошиблись, и наша победа убедительное доказательство этого.

Исследование показало, что нет оснований связывать все негативные явления в предвоенной подготовке кадров исключительно со сталинскими репрессиями, поскольку это приводит к упрощению проблемы, отвлекает внимание от других важных причин, негативно повлиявших на состояние кадров накануне войны.

Означает ли это, что репрессии никак не отразились на командных кадрах? Нет, не означает. Вред, нанесенный репрессиями, заключаются не в снижении уровня подготовленности кадров, их некомплекте и недостатке опыта прохождения службы в соответствующих должностях, а в нагнетании атмосферы страха и неуверенности среди командного состава. Оценить влияние этих факторов на состояние офицерского корпуса при помощи существующих методов пока не представляется возможным, а значит нужны новые поиски, новые исследования.

 

ПРИМЕЧАНИЯ

1. М.И.Мельтюхов, в частности, пишет: "Комплексное рассмотрение исследований о репрессиях в Красной Армии показывает, что широко распространенная версия об их катастрофических для армии последствиях требует дальнейшего тщательного изучения" (См. Мельтюхов М.И. Репрессии в Красной Армии: итоги новейших исследований //Отечественная история. 1997.- №5.-С. 118.).

2. К начальствующему составу в развое время относились командный, политический, административный, юридический, медицинский, ветеринарный, технический .

3. К репрессированным автор относит лиц командно-начальствующего состава, уволенных из РККА за связь "с заговорщиками", арестованных и не восстановленных впоследствии в армии.

4. РГВА.-Ф.4.-Оп.10.-Д. 141.Л.205.

5. См.: Мельтюхов М.И. Указ. Соч.- С. 114.

6. Рассчитано по: Карнаухов В.А. Деятельность Коммунистической партии по укреплению экономической и оборонной мощи страны в годы первых пятилеток (1928 - нюнь 1941 гг.) Дис.докт.ист. наук.- М.-1986;

7. Накануне войны //Известия ЦК КПСС.- 1990.- №1.-С.161-210; Советские Вооруженные Силы: История строительства М. - 1978; Сувениров О. Накануне. М.-1993; РГВА.- Ф.37837.- Оп.10- Д.72,95, 141. 7. Рассчитано по тем же источникам.

8. См., например, Комал Ф.Б. Военные кадры накануне войны // Военно-исторический журнал. 1990.- №2-С.24.

9. Рассчитано по: РГВА- Ф.37837.- Оп. 10.-Л. 141, Л.205; Известия ЦК КПСС. 1990.-№1.-С. 188. Ю

10. Расчеты проведены по: Военные кадры в годы Великой Отечественной войны. Стат.сб.-М.-1964; Известия ЦК КПСС.- 1990.-№5.- С. 197; Нармин О.Н. Репрессии против командного, политического и начальствующего состава Красной Армии в 1937 -1941 гг.: причины, масштаб и последствия. Дис.канд ист. наук.- М.-1993; РГВА.- Ф.29.-Оп.46.-Д.271; Ф.37837.- Оп. 10.- Д.56; Оп. 11.- Д. 1; Ф.4,- On. 14. Д. 1017; Д. 1309; Ф.54.- Оп.13.-Д.18; Ф.33987.- Оп.3.- Д.293; Ф.37837.- Оп.10.- Д.95.

11. По мнению автора высокие показатели академического образования в начале 30-х гг. обусловлены тем, что в число лиц с академическим образованием были включены и те, кто закончил курсы при академиях. что конечно не тождественно академическому курсу. Реальный уровень академического образования в эти годы можно определить в 2-3,5%.

12. Рассчитано по: Военные кадры в годы Великой Отечественной войны. Стат. сб.; Нармин О.Н. Указ соч.; РГВА.- Ф.33987.- Оп.З.-Д.1357; Ф.54.- Оп.13.-д.18; Оп.3.- Д.293; Ф.37837.- Оп.10.- Д.141, Л.205; Оп 10.- Д.95; Советские Вооруженные Силы: История строительства. - М.-1978.

13. Рассчитано по: Военные кадры в годы Великой Отечественной войны. Стат. сб.; РГВА Ф.37837.- Оп. 11-Д. 14:Д.1; Оп.10, Д. 140.

14. РГВА-Ф.37837.-Оп. 10, Д. 140.-Л.58.

15. Военные кадры в годы Великой Отечественной войны. Стат. сб.; РГВА Ф.37837. - Оп. 10.-Д. 18, Oп. 11.-Л 135; Ф.4.-Оп. 14.-Д.1011; Ф.54.-Оп. 1.-Д. 1235.

16. Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. -Т. 1.-М.-1974.-С.252.

17. В 30-е годы к ним относились: Реввоенсовет СССР (до 1934 г.). Военный совет при Наркоме обороны СССР (1934- 1940 гг.), Главный военный совет (1938-1941 гг.).

18. Военные кадры в годы Великой Отечественной войны. - Стат. сб.- С.58; РГВА.- Ф.33987.- Оп.3.- Д.353.-Л.З;Д.1357.-Л.18.

19. РГВА.-Ф.37837.-Оп.10 -Д.141.-Л.210.

[gobblin]

Хоть стой, хоть падай - именно так или почти так описывает ненавистный вам Резун "большую чистку" Красной Армии.

Разумеется, стиль изложения другой, но вывод-то практически одинаков - аресты 30-х очистили армию от приверженцев партизанщины и тактики гражданской войны.

[Тиберий]

Хоть стой, хоть падай - именно так или почти так описывает ненавистный вам Резун "большую чистку" Красной Армии.

Разумеется, стиль изложения другой, но вывод-то практически одинаков - аресты 30-х очистили армию от приверженцев партизанщины и тактики гражданской войны.

У Герасимова другие выводы.

[gobblin]

Тиберий,

ваш Герасимов пишет о том же самом - армию почистили от наиболее тупоголовых вахмистров и поручиков царского времени, плюс Сталин позаботился о том, чтобы не иметь в своей армии собственных Наполеонов, мечтающих стать вождями (это уже от Резуна). То, что в армии вычистили не всех унтер-офицеров, ставших генералами, и привело к столь кошмарным потерям в ВОВ.

 

Все остальное совпадает, разница лишь в том, что Резун разжевывает эту инфу для рядового читателя, а Герасимов пишет сухой отчет, который рядовой читатель не осилит и вряд ли прочитает.

[Тиберий]

Тиберий,

ваш Герасимов пишет о том же самом - армию почистили от наиболее тупоголовых вахмистров и поручиков царского времени, плюс Сталин позаботился о том, чтобы не иметь в своей армии собственных Наполеонов, мечтающих стать вождями (это уже от Резуна). То, что в армии вычистили не всех унтер-офицеров, ставших генералами, и привело к столь кошмарным потерям в ВОВ.

 

Все остальное совпадает, разница лишь в том, что Резун разжевывает эту инфу для рядового читателя, а Герасимов пишет сухой отчет, который рядовой читатель не осилит и вряд ли прочитает.

Ты раньше по другому писал, мол Герасимов как Резун пишет, что чистки отчистили армию от сторонников партизанщины и тактики Гражданской войны. Не было такого критерия. Сейчас ты говоришь иначе и уже ближе, чистили от тупоголовых и не обязательно вахмистров и поручиков царского времени, тунеядцы, алкоголики с куда меньшими сроками службы вылетали наравне с не подтянувшим уровень ветеранами гражданской и первой мировой.

 

Одновременно армию приводили к лояльности, тут Резун прав, но про тактику Гражданской войны и партизанщины не прав.

 

ВОВ показала плотнейшее внимание Москвы к партизанскому движению, куча засылаемвых в тыл разведывательно-диверсионных групп, координация партизанских отрядов в немало состоявщих из советских диверсантов, говорит о том, что к такому готовились до войны и знали дело.

 

Тактика блицкрина в советских войннех груках разрабатываемая Триандафиловым была прямым следствием опыта ГРажданской, конкретно конной армии Буденого, про это и Гальдер в дневнике, за июнь 41 года указывал, что русские первые применяли стратегию действий массовых мобильных групп. Вот - Гальдер. Военный дневник 23.6.41

Фон Бок{23}с самого начала был против совместного наступления обеих танковых групп на Смоленск и хотел нацелить группу Гота севернее. В этом случае танковые группы Гота и Гудериана оказались бы разделенными почти непроходимой полосой озер и болот, что могло бы дать противнику возможность по отдельности разбить их обе. Эту опасность следует учитывать тем более, что именно русские впервые выдвинули идею массирования подвижных соединений (Буденный)

[gobblin]

Начну с конца поста, о тактике Буденного.

Действительно, такая тактика имела смысл - вводить в участки прорыва фронта высокоподвижные кавалерийские дивизии для рейдов по тылам противника, однако те же дивизии оказывались в катастрофическом положении, наталкиваясь на подготовленную оборону противника, потому что в спешенном состоянии были значительно слабее обычной пехотной дивизии с приданными средствами усиления.

Другого же средства поддержки каваллерии не было, потому что легкие и быстроходные танки были потеряны в первые недели войны.

И примеров этому в ВОВ было много.

 

И по поводу вашего тезиса о том, что

 

тунеядцы, алкоголики с куда меньшими сроками службы вылетали наравне с не подтянувшим уровень ветеранами гражданской и первой мировой

 

Это - стандартная практика любой армии мира, и подобные мероприятия никакой связи с со сталинской чисткой не имели и не имеют.

Вред сталинской чистки был именно в том, что она была проведена практически мгновенно - с точки зрения сроков подготовки военных кадров. Результатом же стало то, что минуя стандартный путь "взвод-рота-батальон-полк-дивизия", командирами дивизий становились офицеры, не имевшие должного опыта управления столь сложными структурами и соответствующих оперативных навыков.

 

Яркий пример этому - Рычагов, назначенный начальником главного управления ВВС (в нынешних категориях - главком ВВС) в возрасте 29 лет.

Он был блестящим летчиком, получил Героя за Испанию, но оказался никудышним управленцем и не сумел должным образом доказать Сталину и его окружению всю опасность сосредоточения боевой авиации на приграничных аэродромах, за что и поплатился жизнью - в 30 лет он был расстрелян вместе с командованием Западного фронта за неудачи в Белоруссии.

И таких Рычаговых в Красной Армии оказалось очень много.

[Тиберий]

Гоблин

Действительно, такая тактика имела смысл - вводить в участки прорыва фронта высокоподвижные кавалерийские дивизии для рейдов по тылам противника, однако те же дивизии оказывались в катастрофическом положении, наталкиваясь на подготовленную оборону противника, потому что в спешенном состоянии были значительно слабее обычной пехотной дивизии с приданными средствами усиления.

Другого же средства поддержки каваллерии не было, потому что легкие и быстроходные танки были потеряны в первые недели войны.

Быстроходными и легкими танками была увлечена вся Европа. Почему-то никто не обвиняет европейцев, что там сидели тупые солдафоны с опытом гражданской.

 

Вред сталинской чистки был именно в том, что она была проведена практически мгновенно - с точки зрения сроков подготовки военных кадров.

Согласен. Такое надо проводит постепенно и эволюционно. Причину этого частично проясняет Молотов, в своих воспоминаниях. Он говорит, что с аншлюса Австрии и Мюнхенского сговора, в Москве начали не потенциально, а всерьез боятся войны с Германий, и не просто с ней, а в возможном союзе с Францией и Англией. Возможно и этим объясняются, жесткие и быстрые репрессивные меры конца 30-х годов. Партию в предверии тяжелой войны приводили к лояльности, даже потенциальная идеологическая оппозиция должна была быть уничтожена. Поэтому видимо Троцкий тогда и получил ледорубом по башке, хотя до этого его не трогали.

[Lazydog]

Трагедия царского офицерства

 

Я.Ю. Тинченко. Голгофа русского офицерства в СССР. 1930-1931 годы.

М.: Московский общественный научный фонд, 2000, 496 с., ил.

 

Известный украинский историк и журналист Ярослав Тинченко (многие помнят его книгу ?Белая гвардия Михаила Булгакова?, изданную в Киеве в 1997 году) проделал огромную архивную работу и написал замечательное исследование, посвященное трагической судьбе русского офицерства.

 

Замечу, что в книге отразился интерес автора к литературным прототипам. Некоторые из персонажей книги имели интересную судьбу не только в жизни, но и в литературе. О прототипе булгаковского Хлудова Я.А. Слащеве Тинченко сообщает факты достаточно нелицеприятные. Как показали сослуживцы генерала, арестованные по делу ?Весна?, он отличался совершенно невероятным пьянством, на его квартире всегда можно было угоститься доброй чаркой водки, а гости и хозяева всегда напивались до такого состояния, что ни о каких ?политических разговорах?, на которых мечтали подловить генерала в ОГПУ, и речи быть не могло. Сперва у чекистов родилась мысль инкриминировать Слащеву умышленное спаивание молодых слушателей курсов ?Выстрел?, но затем от этой идеи отказались как от совсем уж фарсовой. В результате генерала, очевидно, решили убрать без ареста и суда, как лицо популярное, подослав к нему убийцу, некоего Б. Колленберга, будто бы мстившего за расстрелянного Слащевым брата. Потом его признали невменяемым и освободили от наказания (в наши дни ту же схему пытались осуществить с полковником Будановым).

 

Кстати сказать, жена Слащева вела драмкружок курсов ?Выстрел?, и на его спектаклях бывал Булгаков. Так что с прототипом главного героя ?Бега? он скорее всего был лично знаком.

 

Тем же пороком, что и Слащев, ? безудержным пьянством страдал и другой видный ?возвращенец? ? донской генерал Секретев, в эмиграции вступивший в просоветский Союз возвращения, в СССР преподававший на кавалерийских курсах ОГПУ и расстрелянный по делу ?Весна?. Он также стал героем литературного произведения ? шолоховского ?Тихого Дона?, причем там он один из немногих белых генералов, кто показан неприглядно ? в сильно пьяном виде. И, что любопытно, столь же негативно Шолохов отнесся в своем романе к другому деятелю просоветского Союза возвращения на родину ? подъесаулу Шеину.

 

Главное же содержание книги ? судьба тех представителей царского офицерства, кто остался в СССР или вернулся на родину из эмиграции. Тут названы сотни фамилий, прослежены судьбы многих жертв ?Весны?. Как доказывает автор, наиболее значимый для судьбы Красной армии погром командного состава произошел не в 1937-1938 годах, как принято думать, а в 1921-1931 годах, когда были вычищены почти все офицеры и генералы императорской армии.

 

Кульминацией этой чистки стало сфальсифицированное ОГПУ от начала и до конца дело ?Весна?, по которому в 1930-1931 годах были арестованы тысячи, а расстреляны ? сотни бывших царских офицеров и генералов, в том числе служивших в РККА.

 

В результате ?военачальники, репрессированные в 1937-1938 годах, были даже не на голову, а на две ниже своих немецких коллег. Во Вторую мировую войну немецкая армия вступила, имея в каждом батальоне по 5-6 офицеров, участвовавших в Первой мировой войне. Подавляющее большинство командиров дивизий Гитлера в 1917-1918 годах командовали полками, полковые командиры ? батальонами, батальонные ? ротами... А большинство репрессированных в 1937-м комбригов и часть комдивов даже не участвовали в Первой мировой войне!? Из 417 репрессированных тогда советских генералов (от комбрига до маршала) лишь 30 могли быть генералами немецкой армии, 46 ? полковниками и 105 подполковниками. А уж из оставшихся и пришедших на смену генералами вермахта могли стать лишь единицы. В этом ? одна из причин того, что Красная армия действовала в 1939-1945 годах крайне неудачно, и ее безвозвратные потери были почти в десять раз больше, чем у вермахта. Из прославленных военачальников Великой Отечественной лишь пятеро ? Б.М. Шапошников, А.М. Василевский, А.И. Антонов, М.Г. Ефремов и Ф.И. Толбухин ? были офицерами царской армии, а Л.А. Говоров и И.Х. Баграмян стали прапорщиками уже при Керенском.

 

В советской дивизии насчитывалось к 1941 году лишь четыре-пять офицеров Первой мировой войны ? меньше, чем их было тогда в немецком батальоне. И Тинченко делает обоснованный вывод о том, что даже если бы не было репрессий 1937-1938 годов, соотношение сил вермахта и Красной армии принципиально не изменилось бы.

 

Возможно, Сталин потому и провел такую беспощадную чистку советских выдвиженцев, что не слишком ценил их в боевом отношении и считал несложным заменить их такими же выдвиженцами, но чуть помоложе, которых быстрый карьерный рост побудит воевать за большевиков не за страх, а за совесть. От царских офицеров избавился еще раньше, подозревая их в нелояльности в случае нового ?похода на Запад?.

 

Характерно, что массовые репрессии против офицеров и полное изгнание их из армии начались с 1925 года ? момента смещения Троцкого с поста главы военного ведомства. Троцкий о походе на Запад в обозримом будущем не помышлял, а для обороны от возможной интервенции считал необходимым сохранять офицеров и генералов в штабах и академиях, равно как и во главе ряда дивизий и в штабах округов. Ведь тогда можно было положиться на их патриотизм. А вот попытка принести на штыках мировую революцию, о которой думал Сталин, их сочувствия бы не вызвала.

Если бы царские офицеры остались в РККА, появился бы шанс сократить тот громадный разрыв в уровне боевой подготовки по сравнению с вермахтом, который существовал вплоть до 1945 года. Однако шансов остаться на службе в конкретной обстановке 20-30-х годов у подавляющего большинства офицеров практически не было никаких. И именно тогда был сделан важный шаг по пути к той деградации нашей армии, которую мы видим сегодня. Недавно я наблюдал в метро замечательную картину. На сиденье поезда сидели два абсолютно пьяных офицера ? верные наследники Слащева и Секретева, и мирно спали. Один из них, в полковничьих погонах, держал фуражку на манер нищего на паперти. Его я даже как-то видел на какой-то презентации, знал, что он из Генштаба, запомнил его слова в первые недели второй чеченской кампании о российской армии, наконец-то поднявшейся с колен. Его товарищ был в штатском, но судя по футболке с надписью ?Harvard University US-Russian Generals Executive Program?, погоны носил, как минимум, полковничьи, если не генеральские. Этот второй держал в руке початую бутылку ?Клинского?, из которой пиво лилось на пол. Это был хороший символ современной российской армии, нередко напоминающей нищего на паперти, глушащей тоску по советской сверхдержаве в вине и сильно зависящей от совместных с Западом программ, дающих хоть какое-то финансирование. И офицеры в ней, понятно, соответствующие. А последних по-настоящему кадровых вывели в расход еще в начале 30-х.

 

Тинченко убедительно доказывает, что все дела в рамках ?Весны? и других операций против ?военспецов? были фальсифицированы самым грубым образом. Так, например, полковника С.И. Добровольского заставили поведать о будто бы совершенной в декабре 1929 года тайной поездке в Киев одного из руководителей РОВС генерала П.А. Кусонского. При этом генерал будто бы упоминал об исчезновении из Парижа главы РОВС генерала А.П. Кутепова, которого в действительности ОГПУ похитило только в январе 1930 года. Точно так же шиты белыми нитками и все другие дела фигурантов ?Весны?. Дружеские встречи однополчан царских полков и сослуживцев по новой советской службе выдавались за сходки контрреволюционных офицерских организаций, будто бы готовивших восстания едва ли не во всех крупных городах Союза на случай мифической иностранной интервенции. Чекистов не смущало, что под видом плана восстания подследственные часто излагали... мобилизационные планы соответствующих частей и соединений. А критика Советской власти на дружеских застольях расценивалась как заговор с целью ее свержения. Фабрикаторов этих сценариев не смущало, что с началом войны гарнизоны покинут города и двинутся к границам, так что восставать будет просто некому. Да, подавляющее большинство оставшихся в СССР или вернувшихся из эмиграции офицеров и генералов не любили Советскую власть, которая постепенно оттирала их на второстепенные позиции преподавателей академий и военруков гражданских вузов или даже совсем изгоняла из армии. Но в большинстве офицеры были удовлетворены своим материальным положением, хорошо помнили, кто именно с их помощью победил в Гражданской войне, и о втором издании братоубийственного конфликта не помышляли. В этом также, по всей вероятности, заключалась причина того, что подавляющее большинство офицеров на допросах, где широко применялись физические методы воздействия, в конце концов признали самые фантастические обвинения.

 

Те, кто когда-то пошел в Красную армию для борьбы с германским нашествием, верили, что она рано или поздно станет национальной русской армией, а Советская Россия переродится в цивилизованное государство. Очень скоро иллюзии рассеялись. Офицеров, оставив семьи в заложниках, послали под присмотром комиссаров сражаться с белыми. И многие очень неплохо командовали красными дивизиями, армиями и фронтами, что, однако, не спасло их от ?Весны?. Также и бывшие белые, попавшие в плен и поступившие в РККА или вернувшиеся из эмиграции умирать под родными березами, уже поменяли знамена хотя бы раз в жизни. Некоторые же вообще успели послужить у всех правительств, которые сменяли друг друга в их местностях. Поэтому у подавляющего большинства просто не осталось к 30-му году убеждений, ради которых стоило проявлять стойкость. Разве что ? семьи. Но следователи-змии ласково советовали: признайся ? и семью не тронем. Но тогда, по иронии судьбы, наименьшие сроки или даже полное освобождение получили как раз те, кто ни в чем не сознался. Отдельные исключения только подтверждают это правило. Подписывавшие же продиктованные следователями признания в руководстве ?контрреволюционными организациями? фактически подписывали себе смертные приговоры. В начале 30-х ОГПУ еще не могло просто так расстрелять человека, ни в чем не признавшегося и ни в чем не уличенного. Недаром фактический руководитель ОГПУ Г.Г. Ягода как-то на даче у Горького на вопрос Исаака Бабеля, как себя вести, если попадешь в лапы к чекистам, дал совет: ?Все отрицать! Тогда мы бессильны!? Это в 1937-1938 годах, при Ежове, не было большой разницы, признался обвиняемый в политических преступлениях или нет. Вот при Берии опять более стойкие получили преимущественные шансы остаться в живых.

 

Была еще одна трагическая закономерность. Тех офицеров, кто еще состоял на службе в РККА, чаще приговаривали к тюремному заключению (видно, рассчитывали использовать при необходимости как консультантов). Тех же, кто находился в запасе, чаще расстреливали.

 

Операция ?Весна? была в чистом виде превентивным террором не против действительных врагов большевиков, а против тех, кто когда-нибудь в будущем, в случае, например, военного поражения советского режима, могли бы дать кадры для организованной оппозиции ему. Проведение операции неслучайно совпало со временем установления полного единовластия Сталина в партии и стране. Он готовился к войне и стремился обезопасить себя от всяких случайностей. Тем более что диктатор, похоже, искренне верил, что бывших офицеров вполне заменят новые рабоче-крестьянские выдвиженцы, выученные в академиях и училищах теми же генералами и полковниками.

 

Почему погром царского офицерства происходил именно в 1930-1931 годах? Не исключено, что он был связан с планировавшимся в 1932 году нападением на Польшу и Румынию. План польского похода был разработан лично Тухачевским, и в этом документе имеются ссылки на возможность аналогичных действий против Румынии и Латвии. Тогда же войска были подтянуты к западным границам. Как показывает Тинченко, тех командиров из числа бывших офицеров, кто не был репрессирован, все равно перевели в 1930-1931 годах из пограничных во внутренние округа.

 

Согласно приводимым Тинченко в приложении именным спискам, в 1930-1931 годах были расстреляны 130 бывших офицеров и генералов императорской армии, а еще 4 скончались в тюрьме во время следствия. При этом автор подчеркивает, что данные списки охватывают лишь меньшую часть репрессированных в ходе операции ?Весна?. Его работа является лишь первым шагом в исследовании ?Весны? на основе документов, сохранившихся в архиве Службы безопасности Украины. Здесь осели дела не только тех, кто был репрессирован в пределах Украинского военного округа, но и дела ряда офицеров, арестованных в Воронежской области и Ленинграде (всего таких дел 3496), а также трехтомный сборник показаний тех, кто был привлечен по делу ?Московской контрреволюционной офицерской организации?.

 

Наиболее интересные показания публикуются в приложении к книге. Из них, в частности, становятся понятны мотивы, приведшие офицеров в РККА. Это ? желание бороться с немцами и сохранить для России армию, а также ? желание работать по профессии и при новом режиме, все коварство которого они недооценивали. Показания также дают представление о настроении офицерства в период с 1917 по 1929 годы. Будем надеяться, что когда-нибудь откроются архивы российской ФСБ, и вся правда о ?Весне? будет наконец сказана.

 

Отмечу, что в предисловии к книге, написанном ее редактором А.Н. Цамутали, упоминается некий С.Н. Гуревич, расстрелянный ОГПУ 9 июня 1927 года, который будто бы также был офицером, окончившим в 1917 году школу прапорщиков. Его осудили за то, что он ?попытался совершить террористические акты против Бухарина, Рыкова и Сталина?, причем из контекста может создаться впечатление, что это обвинение сфабриковано. Между тем это один из редких случаев, когда фальсификации не было. Как явствует из перехваченного ОГПУ письма Гуревича, он действительно пришел на торжественное заседание в Большом театре с револьвером в кармане, намереваясь застрелить кого-нибудь из трех перечисленных вождей, но так и не решился осуществить задуманное. А из собственноручных показаний репортера ?Правды? Соломона Наумовича Гуревича следует, что прапорщиком он никогда не был (в 17-м году ему было лишь 14 лет), а служил только в Красной армии, причем ? рядовым. Невозможность поступить в военное училище из-за его меньшевистских взглядов и стала одним из побудительных мотивов его замысла.

 

Книга иллюстрирована архивными фотографиями военных, арестованных по делу ?Весна?, а также полковыми реликвиями, изъятыми при аресте. Все эти фотографии извлечены из следственных дел. Пожалуй, единственным недостатком книги является отсутствие именного указателя, что затрудняет работу с текстом.

[Lazydog]

О репрессиях:

 

Моего отца в НКВД пытала следователь Листова. Так что бабы в ЧК были ничем не лучше мужиков. Как я понимаю, практически все подонки, кто пытал невинных людей, остались безнаказанными. Я знаю, что есть списки уродов из НКВД. Но я хочу составить свой список. Для этого я создам группу "Список подонков". Всем чьих родных пытали в НКВД, и кто знает их имена, предлагаю зайти в группу и оставить данные на эту сволочь. Листова, где ты? И если ты уже сдохла, то пусть твои выблядки, если они живы, знают, что гореть вам в аду.

 

Взял с фейсбука. Не согласен с "выблядками" но остальное в принципе правильнп.

[Lazydog]

По имеющимся архивным данным, с 1932 по 1953 год во входившие в систему «Дальстроя» Севвостлаг и Берлаг было отправлено 859 911 заключенных, из которых 7 800 заключенных бежали, 121 256 человек умерли и около 13 тысяч были расстреляны. Погиб почти каждый шестой — это один из самых высоких показателей смертности в ГУЛАГе. Энкавэдэшные писари иногда машинально писали «шт.», когда в Магадан приходил очередной пароход «с человеческим грузом на борту». Рабочий день «з/к» на золоте мог длиться до 15 часов, а работы прекращались, только когда температура воздуха опускалась ниже 50 градусов по Цельсию.

 

Варлам Шаламов провел на Колыме без малого 17 лет и остался в живых лишь благодаря ряду счастливых случайностей. В «Колымских рассказах» он описал трагедию не только и даже не столько сталинских лагерей. Он показал трагедию человека, попавшего в условия, когда голод, холод, непосильный труд и побои превращают личность в животное.

 

Источник и фотографии.